Эта статья является переработанным вариантом статьи из бюллетеня Рассела Мура, подписаться на который можно здесь .
Президент России Владимир Путин на этой неделе убил еще одного христианина. Это был очередной день реализации предполагаемого проекта Путина по защите «христианского Запада» от безбожия. В конце концов, говорят, невозможно создать христианскую националистическую империю, не убив некоторое количество людей.
Прежде чем мир забудет о теле Алексея Навального, находящемся где-то в исправительной колонии за полярным кругом, нам, особенно тем из нас, кто следует за Иисусом Христом, следует взглянуть на него, чтобы увидеть, что такое сила духа на самом деле.
Навальный был, пожалуй, самым признанным антипутинским диссидентом в мире, а теперь он является одним из многих врагов Путина, которые в конечном итоге «внезапно умерли». В 2020 году он пережил отравление, лечился в Европе и в конечном итоге вернулся на родину, несмотря на то, что знал, с чем ему придется столкнуться. Говоря о своем несогласии и готовности столкнуться со связанными с ним последствиями, Навальный неоднократно ссылался на свою христианскую веру. Моя коллега по Christianity Today Эмили Белз обнаружила на «Медузе» стенограмму судебного процесса 2021 года, в которой Навальный в поразительных библейских терминах объясняет, что значит страдать за свои убеждения.
«Дело в том, что я христианин, что обычно делает меня объектом постоянных насмешек в Фонде борьбы с коррупцией, потому что в основном люди атеисты, я сам таким был когда-то, – говорит он. – Но теперь я верующий, и это очень помогает мне в моей деятельности, потому что все становится намного, намного проще. В моей жизни меньше дилемм, потому что есть книга, в которой в целом более-менее четко написано, что делать в той или иной ситуации. Конечно, не всегда легко следовать этой книге, но, в общем-то, я стараюсь».
В частности, по словам Навального, его мотивировали слова Иисуса: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф. 5:6).
«Именно эту заповедь я воспринимал как инструкцию к деятельности, – сказал Навальный. – Не очень наслаждаюсь тем местом, где я нахожусь, и тем не менее не испытываю никаких сожалений от того, что я вернулся, потому что я все сделал правильно; я испытываю удовлетворение – в сложный момент я делал, как положено по инструкции, и заповедь не предал».
Эти слова могут показаться слишком простыми. В конце концов, мог бы возразить на это кто-то из неверующих, большинство людей в движении за демократию и против тирании, частью которого был Навальный, на самом деле не верят «инструкциям» Священного Писания. А самого Путина поддерживают руководители Русской православной церкви, некоторые из которых готовы, так же как и прочие придворные пророки, охарактеризовать убийство Навального в терминах христианской добродетели и христианской цивилизации. (Хотя есть и примеры инакомыслия.)
Но такая реакция гипотетического неверующего человека подразумевает неправильное понимание точки зрения Навального. Он не сказал, что христиане смелы, а неверующие – нет. Существует достаточно много доказательств обратного, как в России, так и в других странах, чтобы бросаться такими словами.
Однако Навальный понимал, что если поддаться моральной трусости, когда нужно держаться, то ты рискуешь оказаться в одиночестве. Совесть всегда может убедить тебя, что молчать сейчас – это правильно. Навальный осознавал ужас того, что значит быть отвергнутым всеми, когда соотечественники клеймят тебя как предателя, а члены одной с тобой церкви – как еретика.
Чтобы противостоять этой толпе, нужен другой мотив, чем просто более высокий шанс политического «успеха». Навальный понял, что нужно, как однажды выразился евангельский миссионер Джим Эллиот, принять «чуждость».
«Для современного человека вся эта заповедь, где есть такие слова, как «блаженны», «алчущие», «жаждущие правды», «ибо они насытятся», звучит, конечно, очень напыщенно, – сказал Навальный. – Звучит странновато, если честно».
«Ну и люди, которые говорят такие вещи, предполагается, ну, говоря откровенно, выглядят сумасшедшими, – признавал он. – Сумасшедшие странные люди, сидят там с всклокоченными волосами в своей камере и пытаются себя подбодрить чем-то, хотя они одиноки, они – одиночки, потому что они никому не нужны».
«И это вот важнейшая вещь, которую и власть наша, и вся система пытается сказать таким людям: ты одинок, – продолжил он свою мысль. – Ты – одиночка. Сначала важно запугать, а потом доказать, что ты один».
При этом Навальный не только выявил собственные мотивы этой сознательной странности, он также опроверг саму природу путинской концепции христианства. Быть «христианином» при таком режиме означает быть русским (или каким бы то ни было другим местным эквивалентом в зависимости от страны проживания). Быть «христианином» – значит быть «обычным» человеком, не желающим переступать черту и допускать любую мысль, которая может вызвать трудности.
После убийства Навального The Free Press опубликовала его переписку со знаменитым бывшим советским диссидентом Натаном Щаранским, который отбывал срок в той же полярной исправительной колонии в одни из самых опасных лет коммунистического режима. В этой переписке повсюду цитируются библейские стихи. Здесь, например, есть шутка Навального о том, «где еще провести Страстную неделю», кроме как в тюрьме, которую пожилой диссидент называл своей «альма-матер».
Я считаю, что в этом был корень силы духа Навального, его готовности остаться в одиночестве и умереть. Дело не только в том, что он знал библейские стихи; пропутинский патриарх Русской православной церкви, несомненно, знает еще больше библейских стихов. Похоже, именно так он знал Писание. Похоже, он знал не только «инструкции» Иисуса о голоде и жажде праведности, о блаженстве в гонениях, но также и то, что за ними стояло. Он знал, что эти слова кажутся странными. Он знал, что они звучат безумно.
Во введении к своему сборнику стихов о радости поэт Кристиан Виман отмечает, что первые слушатели новозаветной вести, оскорбленные странностью того, что они услышали, «вполне могли идти домой мимо рядов распятых тел, установленных специально для того, чтобы искоренить все причины любой надежды на восстание или связанной с этим радости». Странность была главным моментом. Никто не сможет до конца понять Иисуса, когда он называет забытых, преследуемых, бедных и поруганных «блаженными», если не поймет сначала, почему его собственная семья считала его безумным (Марка 3:21).
Вероятно, именно поэтому Навальный так ясно понимал методы путинского режима, призванные заставить инакомыслящих чувствовать себя странными, сумасшедшими и одинокими – он знал, что так было и раньше, в Римской империи, которая делала то же самое с помощью крестов.
Люди всех вероисповеданий и неверующие, обладающие силой духа, имеют самые разные мотивы для своих убеждений. Но какова бы ни была мотивация, человек не может сохранять силу духа, если не желает быть высланным из того, что он называет «своим домом», и от тех, кого он называет «своим народом». В этом есть некая радостная ирония: человек никогда не остается одиноким, если он является частью чего-то большего, когда он принадлежит к большему телу.
Облако свидетелей включает в себя Илию и Иеремию, Петра и Павла, Максима Исповедника и Бонхеффера, а также бесчисленное множество других людей, которые умерли, казалось бы, брошенными, и которые в свое время казались безумными (Евр. 12:1). Именно из таких людей, а не из «немецких христианских» епископов Рейха или из всецело поддерживающего Путина православного патриархата, рождается следующее поколение христиан.
Сам смысл «голода» и «жажды» заключается в том, что человек видит, что чего-то не хватает, что предлагаемого ему удовлетворения недостаточно. Само стремление к таким вещам является признаком того, что то, чего человек жаждет и к чему стремится, действительно существует.
Люди могут увидеть это, порой, даже из ГУЛАГа. Это странно. Это безумие. Но, по крайней мере, один Человек, которого я знаю, назвал бы таких людей «блаженными».
Рассел Мур – главный редактор Christianity Today и директор Проекта общественной теологии.
