В это время года окружающее нас пространство заполоняют привлекательные образы мирного праздника и таких желанных для нас подарков. А представьте на минуту, что вы любите то, чего никогда не видели. Вы еще не полностью понимаете, что вы любите, но уже стремитесь к этому и чувствуете какую-то надежду на блаженство, на завершенность, на целостность. А как быть с любовью к кому-то, кого вы никогда не видели?
Это хорошо понимают матери: они еще не видят лиц своих детей, но уже чувствуют, как они шевелятся у них в утробе. Возможно, именно это чувствовала Мария в течение девяти долгих месяцев, пока увеличивался ее живот. Она пыталась осознать тот факт, что этот слабый трепет и удары были первыми движениями Сына Всевышнего.
В течение 2000 лет Бог являл свое присутствие в различных формах – в виде дыма, огня, Подателя манны, облака на вершине горы. Было невозможно и запрещено даже пытаться изобразить или представить его. Он был невидим, его невозможно было свести к образу и увидеть человеческими глазами.
Истинное поклонение всегда предполагает некоторое противоречие между имманентностью и трансцендентностью Бога. Невозможно представить себе идею этого поклонения лучше, чем в моменты размышления о его воплощении, его вочеловечении. Бог по своей благодати сделал невидимое видимым и решил обитать среди своего народа как один из нас. Но Первенец из мертвых не только воплотился в нашей хрупкой человеческой форме, он также стал и самым слабым, каким бывает человек – новорожденным. Бог стал беспомощным существом, у которого были самые элементарные человеческие потребности: в питании, одежде и поддержании чистоты. Трудно даже представить, чтобы полнота Божия каким-то образом уместилась в новорожденном, который и весит-то всего несколько килограммов. Этот Младенец был движущей силой в начале творения, он был до начала времен, первый во всем. На Младенце, который не мог держать голову, держится все. Иисус в яслях – это, возможно, не тот образ, которого мы ждали, но нам нужен Бог смирения, служения и примирения.
Но события разворачиваются дальше, и образ становится яснее. Богу было угодно обитать в слабом, крошечном теле. Он не был обязан или вынужден открыть себя нам таким образом, он был рад так поступить. И сейчас Бог рад открывать себя, отдавать себя даже тогда, когда он не обязан этого делать. Он рад править как смиренный Царь, к нашему благу и к нашей радости. Он находит удовольствие в примирении и восстановлении созданного им творения в его эдемском начале. И, да, он находит радость в том, чтобы приподнять завесу и дать нам возможность увидеть его лицом к лицу.
Он – образ Бога, который нам нужен, Бога, который является примером смирения, служения и радости примирения. Он держит все в своих руках: от творения до яслей, креста и нового творения.
Кэролайн Греб – жена, мать, домохозяйка, мастер изобразительных искусств и заместитель редактора журнала «Ekstasis Magazine».
